Нет, сегодня речь пойдет не о переводах - о плохих мы уже говорили, а о хороших поговорим в другой раз. Сегодня мы беседуем о тех героях книг, которые способны заговорить на языке чужом.
Итак - темой сегодняшнего жирфукса становятся герои, которые знают кроме своего родного еще какой-то язык (а может, даже и не один) и пользуются им. А может, наш герой и вообще переводчик? Толмач? Не знаю, вам виднее. Ведь это вам предстоит вспомнить истории с такими героями. Да и как их не вспомнить - ведь тот, кто владеет хотя бы двумя языками, вдвое мощнее владеет силой слова. А слово могущественно. Недаром пишет поэт Я. Козловский:
Слова умеют плакать и смеяться,
Приказывать, молить и заклинать,
И, словно сердце, кровью обливаться,
И равнодушно холодом дышать.
Добры они бывают и жестоки,
Таят пороки помыслов людских.
Негромко изрекают их пророки,
А торгаши выкрикивают их.
Со сцены королевский пересмешник
Еще словами потрясает всех.
Их горько шепчет кающийся грешник
И сладко шепчет, кто впадает в грех.
Призывом стать, и отзывом, и зовом
Способно слово, изменяя лад.
И проклинают, и клянутся словом,
Напутствуют, и славят, и чернят.
И прежний смысл вдруг обернется новым:
То - «Лист опал», то - «Глянь, какой
опал.
И тот велик, кто на веку лишь словом
Брал крепости и царства покорял.
Итак - темой сегодняшнего жирфукса становятся герои, которые знают кроме своего родного еще какой-то язык (а может, даже и не один) и пользуются им. А может, наш герой и вообще переводчик? Толмач? Не знаю, вам виднее. Ведь это вам предстоит вспомнить истории с такими героями. Да и как их не вспомнить - ведь тот, кто владеет хотя бы двумя языками, вдвое мощнее владеет силой слова. А слово могущественно. Недаром пишет поэт Я. Козловский:
Слова умеют плакать и смеяться,
Приказывать, молить и заклинать,
И, словно сердце, кровью обливаться,
И равнодушно холодом дышать.
Добры они бывают и жестоки,
Таят пороки помыслов людских.
Негромко изрекают их пророки,
А торгаши выкрикивают их.
Со сцены королевский пересмешник
Еще словами потрясает всех.
Их горько шепчет кающийся грешник
И сладко шепчет, кто впадает в грех.
Призывом стать, и отзывом, и зовом
Способно слово, изменяя лад.
И проклинают, и клянутся словом,
Напутствуют, и славят, и чернят.
И прежний смысл вдруг обернется новым:
То - «Лист опал», то - «Глянь, какой
опал.
И тот велик, кто на веку лишь словом
Брал крепости и царства покорял.
Первая книга называется "Ариадна Стим. Механический гений сыска", а я повесила обложку от второй, "Проклятие дома Грезецких". Мир не простого стимпанка, а какого-то магического, сильно завязанного на религии, но пока это идет очень фоном. А на первом плане вполне обычные полицейские расследования вполне заурядных, на первый взгляд, дел. Полиция традиционно зашивается, так что помощь механического сотрудника была бы неоценима, если бы не то, что она недавно непонятно с чего убила своего напарника. Но нашелся смельчак, который согласился с роботом работать. Правда, впоследствии оказалось, что для работы с ней нужна не только смелость, но и ангельское терпение. Беря книжку про механического человека, как-то не рассчитываешь, что он будет не только просчитывать схемы и разгадывать загадки, но и 
В аудио было обнаружено три книги: "Роза токсичная", "Лантана опаленная" и "Дейция вольная". Но как мне кажется, автор задумывал еще минимум одну книгу, а то и больше, про героинь этого Питомника.
Была какими-то путями наслышана об этом произведении, как о некоем шедевре в жанре славянского фэнтези. Ну, фэнтези там есть, славянское тоже, насчет шедевра у меня есть вопросики. С другой стороны, оно было написано больше двадцати лет назад, на тот момент, да за неимением альтернативы, и это на шедевр потянет. Но мы уже не в том моменте, к сожалению.
(это обложка от последней книжки в цикле, первая - "Факультет призраков").
Если что-то называется, как ретеллинг сказки и выглядит, как ретеллинг сказки, то, скорее всего, это ретеллинг сказки. В данном случае, как можно догадаться, "Госпожа Метелица". Но на целую книжку одной сказки не хватило, так что там еще добавился второй линией плутовской роман, я бы сказала. Очень уж азартно вторая сестра отжигала на казалось бы каноничном отборе невест для принца. Пожалуй, мне та линия даже больше понравилась, и героиня живая, находчивая, пусть особо интеллектом не блещет; и ее способы выхода из затруднительных ситуаций не заезженные, хотя и по-доброму если наказуемые в рамках как минимум административного, а то местами и уголовного кодекса; и у нее все же хоть как-то отношения были прописаны. Опять же, она все сама, никакой магии. С сестрой, которая оказалась в служанках у Метелицы, я долго думала, где ж ее любовный интерес, ну роман-то романтическое фэнтези, ну должен быть! И тут ррраз и внезапно придворный маг, которого я почему-то с начала книжки воспринимала исключительно как почтенного (когда не в образе зайца) деда, взял да и подкатил. Вот это был поворот.
И сейчас не все готово, не готово, что ж такого!
Эта трилогия привлекает плотностью интересных идей, каждой из которых хватило бы на самостоятельный роман. Проблема в том, что тут эти идеи смешаны, но не взболтаны, каждая как бы сама по себе и не влияет на другие, да и на общие события тоже как-то не очень. А начиналось все очень хорошо: когда-то, даже не так давно по историческим меркам, случилось некое событие, которое расщепило дотоле единую вселенную на две ветки. В одной разум, сознание обрели хомо, впоследствии назвавшие себя сапиенсы, и истребили всех неандертальцев, а в другой - неандертальцы. Можно было бы активней покрутить с мыслью о квантовой природе сознания, порадовать дедушку Пенроуза, но мы читаем про женщину-ученого, которую буквально на рабочем месте изнасиловал неизвестный, и теперь она всячески это переживает и рефлексирует.
У нас же тут собирался кружок любителей посмотреть, как будут выкручиваться попаданки не со знаниями боевых искусств или кулинарии, а вот типа такого, бухгалтеры (и прочие финансисты). Тут героиня не совсем попаданка. Она совершенно официально получила приглашение на собеседование, прошла его, ей пояснили, что работать надо в том мире, и жить в основном тоже, но если что, можно домой возвращаться.
Главное, что надо сказать об этой книге как части цикла - граждане, это еще не финал! Кто хочет цикл целиком, откладывайте дальше и возвращайтесь в модус ждуна. И по ощущениям, там еще можно писать и писать, продолжать и продолжать, перемежая расследование загадочных, но "земных" дел, с масштабными пертурбациями.