Была у меня в детстве эта книга. В мягкой зелёной обложке с шикарными иллюстрациями графичными. Читала я её раза два до десяти лет, с огромным интересом, каждое слово впитывая, но ничего, кроме сюжета, не воспринимая. Идеи, помню, как-то больше из мульта доходили до меня, нашего мульта, диснеевский я много позже посмотрела.
Теперь вот перечитала. Опять вчитываясь. Радуясь языку Киплинга, это надо же как скудными описаниями такие картины рисовать. Уже фырча на наших переводчиков за Багиру. И что могу сказать, всё ещё осталось много того, чего не понимаю. читать дальше Понимаю, что главный вопрос без ответа здесь - что такое человека от животного отличает. И не понимаю этого стремления поставить Маугли хозяином джунглей. Этого стремления заставить отводить глаза, всех, даже тех, кто любит его и кто ему люб.
По словам Багиры, Маугли из "джунглей и не из джунглей, наш и не наш". К людям он уходит дважды, впервые в детстве от обиды, и живёт там потому, что надо. Изгнанный, он очень даже по-человечески мстит, спасая тех, кто приютил. Потом внезапно к ним нарождаются чувства, это уже в 17, уже ближе к возвращению в стаю. Пока не изгнали джунгли, как говорит Акела. Джунгли. Очень интересно. Киплинг их вроде противопоставляет людям, а ведь очень очеловечил. Взять хотя бы сказание, там и роли человеческие вполне распределены, и правитель-слон, и судья-тигр. Но при этом народ джунглей подчёркнуто от людей отдалён.
И да, очень милая, куперовская прямо, детективная история о княжеском анкасе. Алчность убила аж шестерых за ночь, можно было так не расходиться, кажется, тут-то автор решил для детей и писать. Капельку поморализаторствовал, но всего капельку. А вообще про всё это не говорится как-то.
Дороже всех мне здесь - Багира. Он не однозначен, чувствуется, что его история много больше хранит в себе, чем нам рассказали. Он, как это ни странно, учитель Маугли в человеческом и в человечности. Он спасает жизнь для будущего выбора. Он доверяет. И его уж совсем не дело заставлять отводить глаза. Были у него уже хозяева, гадко таким ощущать человека, которого действительно любишь.
После феерического успеха прошлого четверга накал снижается. Выдыхаем и ностальгируем...
12. Книга, которую Вы обожали в детстве
Хотя, по-моему, мы уже что-то похожее обсуждали... Щас опять накидаем мумиков с насреддинами...
А давайте так, у кого есть в доступности для диалога ребенок, свой или чужой, спросите у него, какая у него любимая книжка. Ну или в детстве была какая, если ребенок думает, что он взрослый. А у кого нет под рукой подходящего ребятенка - пусть пишет про себя :-).
Очень легкая книга. Иногда заставляла закатывать глаза, потому что местами очень «девчачья». Собрание мини-биографий женщин, живших в разных эпохах – от XVIII в. до начала XX. Они связаны между собой только одним, эти истории – их героини понравились автору. Каких же женщин автор может назвать своими подругами? читать дальшеВ большинстве своём это жены. Любимые, дорогие сердцу. И любящие. Я их объединила в две условные группы.
Первая группа под кодовым заглавием «Параша Жемчугова». Это перемешанные в разных пропорциях страдания с любовью. Разные героини – страстные, талантливые, яркие. Не домашние кумушки. Разные герои, от Петра I до некоего гражданина, проигравшего жену в карты. Впрочем, она в накладе не осталась, он её очень удачно для неё проиграл. Да, иногда это очень странные истории.
Вторую группу женщин можно назвать «Ида Рубинштейн». Не мужчина – что-то иное стало их жизнью. Иногда и любовью. Сцена, война, мода. Здесь грустно, потому что век двадцатый и речь в основном о разрушенном революцией.
Особенно мне дороги были истории о Штраусе, о Чайковском, о Чехове. Да, они о женщинах, но тут у меня акценты напрочь сместились.
Плюс книги в том, что автор писала на основе архивных материалов, уважительно относясь к реальной истории. Если присутствует момент «досочинения», он оговаривается и не портит дела.
В целом – хорошая книга для отдыха, для прогулок по иным временам.
Знаете ли вы, что такое американский Юг? Старый? Райский сад. Да, почти как на небеси. Не нужно думать ни о чём, ни о деньгах, ни о быте, ни даже о визитёрах. А потом случается увлечение у какой-нибудь юной барышни, и она улетает с молодым красавцем в жизнь. А дальше жизнь. Не Юг.
читать дальшеИ барышня всё умеет, не подумайте, не белоручка. Но барышня. Она живёт там, в своих юных годах, там же все её устремления. Она взрослеет. Дети уже подросли. А она всё ещё очаровательна и нравиться очень и очень может. А что у неё? Портрет с неестественной улыбкой красавца-мужа, и открытка с "Привет - Пока"?
Дети. Ух, как же от матери, барышни нашей, веет долановским духом. Любимый мучитель. Который, конечно, любит. Лора, дочь, безусловно, только на неё и может рассчитывать, но боится её страшно, и только от неё слышит "калека; красивей, чем сейчас, ты не будешь". Мелочи? Да, но лавина состоит из малюсеньких снежинок. И лавина сочувствия и "бережения" Лору придавила. Для неё возможно счастье. Пусть стеклянная, пусть разбитая. Но она не фигурка единорога, она греться способна, отвечать на тепло, самой греть. А это лечит. Не знаю, будет ли шанс у неё, не знаю. Но хочу его, потому что она не упустит.
Том. Хм, Том, опять привет Долану, а что, тут и синдром стокгольмский почти на месте. Ладно, это вольности. Том хочет на волю, очень. Понятное желание. Волом вьючным из долга быть несладко, а жизнь его - его, никто не даст прожить ещё разок. И запихиваться в материно представление о правильном он не хочет. Оставляет. Сестра его, правда, зовёт очень.
Тут не о виноватости. Тут о хрупкости человеческой. Давайте не не разбивать, нет, давайте видеть, что ли, иначе не получится единорогов не увечить.
Вот сразу видна цель автора - отработать деньги. Если уж взялся за гуж - создать курс лекций, то в конце курса у слушателя должно остаться впечатление, что их научили. И не говори, что не дюж, да. Всё чётко, маленькими главками-уроками, с кучей приложений и даже практическими заданиями. Даётся простая чёткая формула, как и что делать. Это плюс, с одной стороны, потому что сперва надо выучить буквы, а уж потом переходить к грамматике, предельно простые и где-то примитивные положения вроде того, что у героя должна быть цель, сюжет должен развиваться и т.д. не пугают и дают отправную точку. Но для задающих вопросы - это же жирный минус. Потому что утомляет, ты уже это проходил и хочешь на глубину, а тебя опять суют в "лягушатник".
читать дальшеПонятно, что рассчитан этот курс на дилетантов и интересующихся. Не для тех, кто пошёл на сценарный факультет любого вуза. И не для начитанных людей, которые пробовали хоть что-то серьёзно сочинять больше пяти раз.
Потому что будет скучно и немножко смешно. Или раздражающе, это от темперамента зависит. Например. Тут не будет терминов. Интересующиеся и дилетанты отдают деньги для того, чтобы им быстро и весело рассказали, что должно быть в сценарии и как его продать, да, замахиваемся сразу и на это, а не пугали сложными терминами. Вообще я сама боюсь терминов, но я-то вопрошаю о них или сама ищу объяснения, а тут люди деньги заплатили не за то. Поэтому будут такие термины - "интересно", "цеплять". Причём даже этому никаких объяснений.
Субъективизм изо всех щелей. Широко размахиваясь, автор навешивает ярлыки на фильмы - хороший-плохой. Он как-то пытается аргументировать? Нет, зачем. Главное, у читающего (и отдавшего деньги) складывается чёткое понимание, что вот какой профессионал перед ними, а вот какая ровная дорога впереди.
Ещё один момент, который меня покоробил. Приводя в пример "интересных" героев, автор говорит об образах, созданных не сценаристами - героях литературных произведений и реальных личностях, ещё и комиксы приплетает. Об авторских крайне аккуратно распространяется. Его примеры - это Чапаев, Скарлетт, Бетмен. Да, супергеройские франшизы тоже хорошими сценариями считаются.
Вот плюс - классификация драматических ситуаций по Жоржу Польти, который насчитывал в литературе их 36, много примеров из классической литературы.
А автор сей книги считает, что сюжет только один в кино, один. Угадаете, какой? И это интересная мысль, кстати, хотя просто подвёл черту под перечисленным и обобщил.
Ещё один плюс - отмечен интересный момент. Сценарий - это вам не роман, его не пишут, его видят и показывают, там действия правят бал. Поэтому очень неплохо написать так называемый "поэпизодник" - все сцены без диалогов и постараться сперва вообще обойтись без слов, максимально увидеть, что происходит. Тогда и ясней станет, что говорить героям.
Для людей с не очень развитым воображением полезны практические упражнения. Знаю, звучит высокомерно, но так уж есть, если вы что-то сочиняли или учились там, где надо было часто делать нормальные, не списанные письменные работы по гуманитарным предметам, тем паче, по литературе, - вы всё это сумеете и, может, уже и делали, может быть просто не интересно.
Но вот есть жирный минус - грубые примеры. Немного напрягают. А примеры эти такого порядка - вот говорят два героя о футболе. Это не интересно. Пусть они говорят, наставив друг на друга пистолеты. Или - вдруг за дверью хор бабушек. Опять и плюс, и минус - с одной стороны, это вскрывает суть, понятно самым непонятливым, с другой - ну очень топорно и грубо. Ещё и повторяются эти примеры, ведь есть вторая часть - про сериалы.
И брать деньги за цитирование Википедии как-то не комильфо. Нет, я тоже ей пользуюсь в несложной работе, когда уверена в данных, но я её обрабатываю хотя бы.
А послужной список автора удручает, уже за то, что этот товарищ участвовал в издевательстве над "Prison Break", названном русской версией, мне хочется его стукнуть, а не воспринимать как учителя. А вот за список литературы в конце ему спасибо. Список фильмов ожидаемый, а за литературу спасибо. Буду двигаться дальше.
то как-то само собой захотелось поговорить о ленинградской (петербургской) прозе.
Есть ли специфически петербуржские-ленинградские писатели-поэты? Есть ли настоящие петербургские-ленинградские книги, книги пронизанные настроением этого прекрасного города? Что вы читали из книг, где действие происходит в Городе-На-Неве (тм) и будете советовать друзьям, и будете перечитывать сами?
PS Про весну тоже можно. Проходим в комментарии, товарищи, не стоим, не стоим, проходим!
Этот фантастический роман написан давно, в 1999 г. Хотя в данном случае дата написания совсем ничего не значит. Мне посоветовала почитать его знакомая, правда сказав, если до конца сумеешь дочитать. Я дочитала. Правда осталась в недоумении – что к чему и зачем. Ну выращивали в романе некое голубое сало – особое вещество, с несказанными свойствами. Вырастили, оригинально так вырастили. Потом его выкрали. Попутно идут путешествия во времени – то в 1954 г., в СССР, а то и в 2048 г. Ну и попутно много всего всякого происходит. Собственно вот. Прочитала умную статью в инете об этом произведении. Поняла, что не так я видимо умна, и даже не жалею в данном случае об этом. Интересно было бы узнать отзывы тех, кто прочел это произведение.
Прочитала исторический роман Эллис Питерс, известной английской писательницы «Один лишний труп». Это из серии "Хроники брата Кадфаэля". Чтобы я читала исторические романы -да никогда. Раньше – да, почитывала, но редко. Тем не менее – начала, да увлеклась, и до конца прочла. Хороший перевод, что немаловажно. Интересное ощущение от этого романа – какая-то детскость, наивность, простота, чистота – но это все вместе и притягивает. Сюжет вроде сначала простой, а потом начинает усложняться, и хотя все в итоге предсказуемо, но все равно интересно! Главный герой – монах Кадфаэль, обнаруживает после казни противников короля один лишний труп, которого там не должно было быть, по всем подсчетам. И начинает расследование сам. Конечно, есть в романе и любовь, куда ж без нее? Любовь, как всегда, преодолела все преграды, и любящие остались вместе.
Два эпиграфа есть у этой истории. И оба они о предопределении и конце. Буран и смерть. А писалась она, когда буран улёгся, сменившись холодом, ровным и страшным. И смерть только притаилась где-то, из виду пропала за углом.
И есть посвящение. Женщине, которая не стала ещё женой и так и не стала Маргаритой Мастера. А может, и стала, того не знаю.
И есть удивительный образный язык Булгакова. Одни только "стрелки" на лицах, сильно расходящиеся с семейными часами, чего стоят. Это и не визуализм, и не аудиализм, это совершенно особая образность, всё разом с символьным летящим выражением.
И новое время ведёт отсчёт от начала революции, и новое время становится последним. И реки наполняются кровью, и кровавый Марс восходит на красно небе. Но это после Петлюры. А перед ним были знамения. И Демон с антихристом, не одним шагом, и не подозревая друг о друге, являются тут.
Война - страшное дело. И тогда она была. Малопонятная, расползающаяся в шёпотах и пересудах, как вирус, как пресловутая трихина. С лучами, хлещущими направо и налево. Смерть посеяна. Я вот умерла с Най-Турсом. Но можно с каждым.
Камнем преткновения для критиков стал вопрос - за кого же автор? За красных, за белых, за Петлюру? А автор за людей.
Война - страшное дело. А война, промчавшаяся сквозь семью, - это здесь. Так много теплоты в этом романе, света, любви. Здесь можно быть семьёй. Здесь есть дом. Печь с изразцами, которая не только греет, которая - летопись семейная, только записи постепенно стираются с неё. Часы семейные, которые почти замирают, но идут. Здесь родные, по крови и духу. Которые вырывают друг друга у смерти. Это нельзя описать, неловко.
Коль уж вспомнила Крапивина, есть ещё одна книга замечательная.
читать дальшеЯ браться её читать боялась. Не так уж много я прочитала Крапивина в свои одиннадцать, но тогда он не просто нравился, я с ним дышала. И ужасно боялась теперь не почувствовать, не увидеть. Да и фантастика предполагаемая смущала, не знала я, как справится с ней автор. Но он взял меня и неожиданно совершенно пригрел. История тёплая и ужасно грустная одновременно.
Герой "крапивинский" - мальчик-идеалист, этакий Питер Пен, только без Неверлэнда. Он в наш мир вписывается, а в общество - нет, потому постоянно с обществом этим в конфликте.
Фаддейка замечательный мальчишка. Не знаю, почему многие ему отказывают в возрасте, по мне, он свои одиннадцать во многом перерос. Но он, такой, какой есть, - с "бессистемным чтением", драными штанами, нечёсанный, "с фантазиями" никому не нужен. Фаддейка находит свой способ с этим жить - находит свой Неверлэнд, мир, где он нужен и может быть собой, - Марс. Ну нету у него рядом человека, которому довериться можно, художник его уехал, мама любит, по-своему, но не понимает от слова совсем и даже не собирается.
Эти части про Марс - это же путешествие к нему в душу прямиком, к его целям, страхам, мукам, мечтам. К жажде близкого человека рядом, к ответственности буквально за всех, которую он боится, но готов на себя взять, к недетским совсем мыслям о памяти, предательстве, смерти. И нет там смешения с реальностью, очень понимает Фаддейка, что это фантазии, а вот мама не понимает, пугается их, недетскости и пугается. Только вот вместо того, чтобы сына понять попытаться, помочь ему понять себя и мир получше, да просто чтобы один он не был, она желает его выуздать, как того коня, исключительно и только для своего удобства, чтобы был "нормальный". То есть удобный. И ей, и другим. Не нравится ей, что дружит он с людьми "не от мира сего". А то, что с ними хорошо её сыну, а им - с ним, несмотря на разницу в возрасте, это её не волнует. Не хочется ей, чтобы он таким стал. А то, что он уже такой, это неважно, мда.
Страшно именно то, что он любит и её, и тётю, а они даже не пытаются его понять, и ему это делается всё ясней. И вот уже проглядывает склонность манипулировать ими, причём такая, с умыслом. Вылиться может она в очень нехорошее что-то.
Вот Юля, что о Юле сказать. Я была предубеждена против неё почти всю книгу. Очень уж сразу она "определила" Фаддейку, и с детства была склонна к "какнадошности". Да и ревность эта её меня настораживала сильно, свою она любила нужность Фаддейке, а не его, казалось. Но потом встретилась с мамой его, перед выбором встала. И выбрала его право быть Фаддейкой. Она сама ещё девочка, не забыла о том. И Фаддейка её выбрал, в конце концов, а я ему верю. Так что пусть будет Юля, только пусть не обижает марсианина.
А песня там хороша. И её спели-таки, очень жаль, что не до конца, но мелодия красивая, мне нравится, может, и сама напою. Там суть "Портрета" этого, в ней:
"Детям сказка нужна, чтобы стали бесстрашными. Взрослым сказка нужна просто так, просто так."
Ну, «Гордость и Предубеждение» мы все тут любим и уважаем, правда? Поэтому делюсь находкой (если кто не в курсе): «Лонгборн» - это та же история, но глазами слуг.
Аннотация на обложке Пока Элизабет Беннет и ее сестры мечтали о балах и о мужьях, их горничная Сара натирала полы, выводила пятна и мыла ночные горшки. Но несмотря на это, и на нижних этажах поместья Беннетов было место для романтики и сердечных переживаний. Когда в Лонгборне при загадочных обстоятельствах появился новый работник, привычная упорядоченная жизнь Сары перевернулась с ног на голову... Джо Бейкер позволяет нам заглянуть за пределы гостиной Лонгборна и рассказывает о тех героях, которые лишь вскользь промелькнули на страницах романа, завоевавшего любовь нескольких поколений читателей.
Ну, вот и познакомились мы с Франсуазой. Хорошо. Этот роман напоминает "Нетерпение сердца" Цвейга. Очень. Так же любовь оказывается бессильна перед людьми.
Но у Цвейга всё обострено - болезнь героини, воспитание героя, всевозможные изменения в психике их. А потом, там исповедь, и потому не осуждается совсем. Да, трагические события там произошли не без участия главного героя, но он сам себя наказует, и обличает сам, наши камни ему совершенно без надобности. Это трагедия двоих.
Здесь всё иначе. читать дальшеИ я не склонная это объяснять временем. Пусть ближе к нам, пусть шестидесятые, это не суть важно. Тут история о бессилии любви.
Жиль - эгоист, это факт. Вина ли это? Нет, это не вина. Это следствие его воспитания. Он ещё слабый, трусливый и себялюбивый. Но и это не вина, он просто не в курсе, что можно иначе, у него такого никогда не было. Но вот появляется Натали, женщина, которая не равнодушна, женщина, которая живёт. Ему бы поучиться. Он не хочет, не хочет менять себя, свои привычки. Это вина? Нет, он вправе жить так, как ему хочется.
Но подчинять этому Натали. Плевать на неё, зацикливать на себя её жизнь. Это ли не вина? К тому же у неё никого, кроме него. Это страшно. В такого и влюбиться страшно, а уж полюбить такого, да ещё когда действительно никого, кроме него, у тебя не будет...
И всё же и за это я его не виню. Он такой тусклый здесь, от него отмахнуться хочется, как только он из депрессии выныривает. Но нельзя, он с Натали. И вместо вины только горечь. А к ней безмерная печаль за загубленную жизнь. Не может солнце согреть холодную воду. Тут, кстати, ещё Париж с Лимузеном сталкиваются в представлении автора как те же вода и солнце.
Да-с, и помните - не читайте русских романов. Чтобы не знать, чем всё закончится.
Вот не люблю я, когда автор начинает меня воспитывать. То есть он-то думает, что делает это незаметно, силою своего таланта, а я вижу - о, опять пытается пробудить во мне благородные чувства и заставляет устыдиться текущего своего благополучия... Нет (продолжая энергично жевать пончик), не поддамся ! Вероятно, это мои возрастной цинизм и душевная лень. Ну да ладно.
А есть ли авторы, которые не набиваясь в учителя человечеству, все-таки мотивируют нас на помощь ближнему? Попадались ли вам такие книги?
7. Книга, пробудившая в вас хоть на пару минут желание помочь ближнему
Мне всегда нравилось творчество этих писателей. Не так давно решила почитать некоторые их произведения. И вот прочла детектив «Из царства мертвых». Главный герой был несколько отстранен от мира сего, рефлексировал постоянно, но адвокатом работал – хотя какой с такого человека адвокат, это вопрос большой. Но писателям виднее. Так вот, этого адвоката решил использовать (хотела другое слово написать) его друг в своих целях. Потому как жену убил свою, чтоб ее деньги получить – ну это уж классика, то жена мужа из-за денег, то наоборот. Да, все у него и получилось бы, но адвокат влюбился в эту самую жену, начал потихоньку с ума съезжать. Но друг-убийца не подумал о том, что с лицами, которые не так чтобы как все, с осторожностью надо иметь дело, тем более такое. Промахнулся друг. Дело было в годы Второй мировой войны. Адвокат уезжает в эвакуацию в Африку, где и живет 4 года. Потом приезжает во Францию, узнает, что друг его тоже погиб. Вроде все понятно. Ну тут опять рефлексия на фоне уже хронического алкоголизма. И вдруг встречает свою Мадлен (которая жена друга) живой и невредимой. Очень много всяких размышлений, думаний. Интересно, что детектив только к концу книги и превратился в детектив, а до этого – сплошная психология, психиатрия. Конец совершенно неожиданный. Я почему-то подумала, что авторы скатятся в мистику, нет, никакой мистики, одна реальная жизнь. Вывод - надо внимательно друзей выбирать, ибо никто так как друг не сможет подставить
Антивоенная история о войне. Первая мировая, самоистребление европейской цивилизации и всё, за что мы так любим Ремарка, глазами визуалиста. История, рассказанная из окопов. Барбюс сам воевал и это очень заметно. Нет сюжета. Война – вот и весь сюжет. Поэтому любителям последить за перипетиями и интригами не стоит начинать даже. На первый взгляд – куски жизни, куски истории. Куски героев. Иногда в прямом смысле.
читать дальшеОчень тяжело. Барбюс погружает читателя в эту бессмысленно-мистическую атмосферу войны. Каждый сюжет, каждый обрывок жизни существует здесь и сейчас, пока читаешь. Очень мало воспоминаний. Потом атака или бомбардировка – и всё стирается, и нет уже ничего, кроме грязи. Над этим летают призраки, тёмные тучи.
Образность. Образность помогла Барбюсу выжить и не свихнуться. Сломанная клетка, пергамент – это описания трупов. Там нет любования, это самые безобидные описания. И огонь.
Огонь – война, война – пожар, а люди сложены лежат поленьями, и утро там грустей того пожара. Огонь зовёт, в него лети, вода размыла все пути, и раненых скорей туши, сгорят а то задаром. Огонь – приказ, огонь кругом, он здесь твоим проводником. А заградительным его зовут одни болваны. Огонь на небе, на земле, поёт ли, хлещет, пей да лей. Хотя вода к солдату злей. А солнца в небе мало.
А закончил он на призыве к революции. Что лично для меня смазало финал, потом что больная это тема, но никоим образом не умаляет достоинств книги.