Кроме Декларации о биоэтике и правах человека я ничего не нарушаю!
На LL. Мне ее выдали в рамках Барсумской рулетки. Когда на следующий день после прочтения я зашла в книжный и наконец застала там Ирку (с которой мы вместе заканчивали среднее специальное гуманитарное образование), разумеется, речь зашла и о том, кто чего сейчас читает. Рассказала об этой книжке. Её первая реакция примерно напоминала мою: "А что, в Аргентине есть фантастика?!" Оказалось вот, что есть, и даже ее классики есть. Как можно понять из этого предисловия, книжка не очень свежая, 1940 года. Мы повспоминали, что примерно в это время писалось из фантастики хотя бы на русском и английском... Ну, для Аргентины, может, и это фантастика. В основе, кстати, лежит идея, которую сам автор называл кино, но мы бы, пожалуй, должны уже подумать об объемной голографии или даже виртуальной реальности. Это хорошо, но это единственный порадовавший меня момент. Начинается с того, что на один маленький райский остров в Океании приплывает политический беженец из своей страны, оппозиционер и гуманитарий. На острове есть все удобства, дом, бассейн, даже часовня, электричество, и движки, работающие от приливов, дающие электричество для всего этого хозяйства. А еще дурная слава, что все, кто там побывает, заболевают и умирают неизвестно от чего, но герой не суеверен, да и с выбором у него не густо. Он начинает вести созерцательное времяпрепровождение, но тут на остров прибывает группа других отдыхающих. Они высаживаются, начинают ходить по его дому, купаться в его бассейне, собираться по вечерам в его зале! Сначала он от них прячется, но встречает одну из женщин и теряет голову. Мигом забываются все опасности его нелегального существования, остается только желание познакомиться с ней... но тут происходит странное, она его не замечает. Ни она, ни, как оказалось, другие люди. Он стал призраком?! Он разбирается, что же здесь происходит, все только из-за этой женщины, с которой, напоминаю, ему даже словом обменяться не выходит. "Не верю!" - сказал мой внутренний Станиславский, глядя на это помешательство.Автор расставил все точки над ё в вопросе, что же там произошло, и это получилась весьма грустная история. Такое ощущение, что гуманитарий (автор) в очередной раз испугался той технологии, которую сам же и придумал. И изложил все это красивым, уже несколько архаичным языком. По стилю произведение больше похоже на неторопливое жизнеописание. Никакого экшена, много описаний, много рефлексии героя.