Множество форм я сменил, пока не обрел свободуЕсли бы не разные приметы времени, проскальзывающие в романе, можно было бы решить, что написан недавно. А от романа времен развитого социализма я даже не ожидала чего-то вроде магического реализма, а он взял и обозначился. Ну или считать это притчей о том, что настоящих людей-то на земле не так много, а по большей части все оборотни, которые могут выглядеть как люди, а иметь душу какого-нибудь животного. Вот у главного героя - душа белки, причем она отличается от остальных тем, что может "перепрыгивать" из одного тела в другое, видит там всю жизнь этого нового носителя и может рассказать ее от первого лица. Так что рассказчик менялся часто, иногда прямо в пределах одного абзаца не по одному разу и без предупреждений, такая дополнительная литературная игра. Но язык у автора богатый, и стиль изложения, достаточно индивидуальный у разных персонажей, давал подсказку.
В остальном, конечно, это история о том, что такое человек, чем он отличается от зверей и как сохранить или взрастить в себе человеческое. Местами грустная, местами остросюжетная, местами философская.
ЦитатыЦитаты
Расскажу об одном знакомом дельфине, который сбежал с Курского вокзала в Москве, ночью сиганул из цистерны, в которой его везли, и сначала по железнодорожным путям, затем по закоулкам кое-как допрыгал до Москвы-реки. День-два проплавал он от Котельнической набережной до Филей и обратно, вполне довольный необычностью своего нового положения и яркими красками незнакомого великого города. На третий день стало скучновато дельфину, ибо он по характеру был общительным и одиночества не выносил. Стал понемногу ночами вылезать на берег и приучаться ходить. Через некоторое время ходил уже вертикально, стоя на хвосте, и мог обогнать какую-нибудь старушку с авоськой, в которой обычно лежат бутылка кефира да городская булочка, и, не дрогнув, сталкивался с каким-нибудь наглым типом в очках, с бородкою, который прет себе и, несмотря на свою бородатую внешность, пихается локтями. А вскоре дельфин осмелился уже днем выходить на землю и чинно прогуливался взад-вперед по Кадашевской набережной, глядя на то, как толпы туристов и иностранцев валом валят в направлении Третьяковской галереи.
Разумеется, люди его видели, но он столь ловко воспользовался старым солдатским ремнем и шляпой, брошенными кем-то в реку и подобранными им, и так хитроумно прищуривался, что его принимали, очевидно, за иностранца и особенного внимания на него не обращали. Однажды я столкнулся с ним нос к носу на Якиманке и от удивления присвистнул, но дельфин подмигнул мне и, приподняв кончик плавника, дал знать мне, чтобы я помалкивал, не привлекал внимания зевак. После этого он пристроился ко мне, взял под руку, и мы тихонько пошли в сторону Балчуга.
Ты ранена и не можешь выносить других людей только потому, что натыкаешься на них своей раной и тебе больно, Лилиана.
Предполагать, что человек когда-нибудь преобразится в необыкновенно прекрасное, могущественное существо, это призрачная идея, которая и сводит людей с ума. А мы рождены не для того, чтобы стать сумасшедшими…